Анатолий ЯКОВЛЕВ ©
ПО-ЛЮДСКИ
В
холодильнике, похмельным будильником вприпрыжку дребезжащем “Полюсе”, должно, обязано было оставаться. Аркаша распахнул щербатую дверцу, пошуршал в глубине, в дохленько набирающемся холодке.Не было.
- Шпизнул… пидалавр… - решил Аркаша и вразвалочку – не от выпитого, а от непогрешимой правды обманутого, прилившей в волосатые кулаки-ходуном, шагнул к с Соседу, тихо распластанному по полу, и пнул его накрытый фуфайкой череп. Сосед был тощ, казённая, “хозяйская” ещё, фуфайка
сурова, и казалось ни хрена нет под ней – одна тыквообразная черепушка. Аркаша пнул крепко, так, что голова Соседа откатилась к батарее, треснулась о неё, но Сосед не проснулся.- Ну ты, хрен-подосиновик. – сказал Аркаша медлительно, но не без интереса. – Ты встаёшь, или мне тебя так пердолить?
Сосед смолчал.
“Крепко надоился, под кадык, халявшик… - подумал Аркаша - …спиртяги в кровищи, небось…”
На минуту Аркашину извилину заняла мысля о кухонном ноже: взрезать, как овечью, соседову глотку и “из горла” – Аркаша ухмыльнулся – напиться “шпизнутой” халявы, разболтанной сердишком в красное и солёное по краям языка…
“Блудливая Мери, тоже… коктейль…” – подумал Аркаша, но за ножом прошаркал.
А
ркаша упал на корточки перед Соседом, отвалился на ледяную решётку радиатора, пихнул Соседа локтем.- Ну ты, сосед, прочухался бы… уже прочухался бы, а то не дело… ведь…
Мысли в Аркашиной голове путались, как просмолённые верёвки, покуда не свились и не вздёрнулись одной тяжёлой петлёй. Аркаша тупо, похмельно разозлился и высунув сухой пупырчатый язык ножом три-четыре раза ударил за фуфайку, где был Сосед. Фуфайка оказалась прочнее того, что за ней, и то, что за ней – не шелохнулось… Аркаша закусил губу и заколотил ножом, не след куда, истыкивая фуфайку, выскальзывающую из-под лезвия голову-“тыкву” и половицы вокруг…
- Д
а ты, соседушко, отвалил никак?.. – сказал Аркаша глядя на чёрные, как из пальца, пятна и куски крови, на выдранном ватине… - и давно отвалил, кровь-то скоченела подчистую, а?Аркаша сдёрнул фуфайку.
Сосед, скорченной восковой куклой, уставился разинутыми жёлтыми глазами на запертую в долгопалом кулачке бутылку. Ни фланелька в клеточку, ни домашнее трико “адидаска” здорово не кровили.
- Точно, давно отвалил…
Аркаша вытянул из глиняных пальцев порожний “пузырь”, поглядел на просвет – осталось? долго держал над криво выставленной челюстью, маня языком каплю. Капнуло – и Аркаша, облизнувшись, поморщился.
- “Палёная”, верняком – денатурат… подсунут же блидомудию… - проворчал Аркаша и в упор глянул на соседа.
- Так, получается, спас ты меня, опёздл. Раз сам выжрал… Получается, что оно так. На том – спасибо… Хотя, что схалявничал – ты не прав. Понимай.
“Понимаю” – нехорошо отозвалось в голове и Аркаша мотнул патлами, прогоняя.
- Значит и я тебя – за дело… хотя бы и дохлого… По справедливости. По-людски, значит… А я тебе говорил, философ, не прав ты, - и работёнка твоя философская – говнень.
Аркаша усмехнулся, - Коли философ прав, то он – Бог!.. – Аркаша погрозил Соседу синим перстнявым пальцем, - И вся уха… Оба вы с ним… - Аркаша витиевато и протяжно выругался на невнятном стороннему уху наречии.
А
ркаша подумал, что надо бы волочиться в ларёк – похмеляться, потом трезвонить в “скорую” и “мусорную” – а там такое веретено завертится… Потом хотел подумать ещё и даже сказать, потом решил, что словесами день добрый не замаслишь – оперся о Соседа и аккуратно, но верно, как учили “у хозяина”, закатал штанину и облизнув нож “вскрылся”… техническое обследование сооружений москва . шкафы-купе